Но обращение к социальным практикам, в которых это религиозное возрождение воплощается, «материализуется», должно, надо думать, сделать спор содержательнее. Уже поэтому стоило предпринять попытку выяснить, насколько распространен и, главное, какими социальными смыслами напитан сегодня в России церковный брак.

Как выясняется, из каждых восьми состоящих в браке верующих россиян (в нашей выборке 66,4% респондентов называют себя православными, еще 1,5% — принадлежат, по их словам, к другим христианским конфессиям) лишь один проходил обряд венчания. Чаще всего пары венчались в день официального заключения брака в ЗАГСе (4% от числа состоящих в браке), чуть реже (3%) — примерно через год после официальной регистрации брака. После уже довольно продолжительного проживания в официальном браке венчаются немногие — около 1% сделали это через 5–10 лет после регистрации в ЗАГСе, и столько же — через 10 лет после нее.

То есть случаи, когда пары с изрядным стажем семейной жизни, переосмысливая свой опыт в религиозном ключе, вступают в церковный брак, единичны.

Вместе с тем, среди состоящих в браке, но невенчанных православных (звучит несколько парадоксально, но тут уж ничего не поделаешь) желающих и не желающих вступать в церковный брак поровну: 29% хотели бы обвенчаться, и столько же — нет; показательно, что очень многие с ответом затрудняются. При этом молодые люди, в возрасте 18–30 лет, обвенчались бы с большей охотой, чем пожилые. Кроме того, вступить в церковный брак чаще хотят люди с высшим образованием, а также жители Москвы и других городов-миллионников. Тот факт, что вполне «современные» люди, обладающие немалыми социальными ресурсами, выражают это желание чаще, чем исконно признаваемые более религиозными сельчане и люди среднего возраста, говорит, вроде бы, в пользу тезиса о мощном потенциале религиозного возрождения; однако же, с другой стороны, эта социальная среда характеризуется и повышенной восприимчивостью к «модным» и краткосрочным трендам.

Живущие в «гражданском» браке с большей охотой закрепили бы свой союз перед Богом, чем те, кто уже зарегистрировал свой брак официально: 41% среди состоящих в «гражданском браке» против 28% среди женатых или замужних официально. Это может быть связано со скептическим отношением к официальному браку, в сравнении с которым церковный брак воспринимается более серьезно, уважительно. Но сегодня в Русской православной церкви венчают только пары, уже состоящие в официальном браке. Правда, стоит отметить, что среди опрошенных нами респондентов нашлись люди, которые, по их словам, венчались до официальной церемонии в ЗАГСе (1% от числа православных, состоящих в браке).

Особый интерес представляют мотивы семейных людей, желающих и не желающих венчаться; в их ответах на соответствующие открытые вопросы раскрываются субъективные смыслы, интерпретации церковного брака. (Напомним, что этот вопрос рассчитывался от женатых и замужних, но не венчанных, верующих людей — таких в нашей выборке 35%). Желающие обвенчаться женатые и замужние респонденты особенно часто ссылаются на религиозные нормы: «брак должен быть оформлен церковью, иначе это грех», «это обязательно для верующих людей», «по православным законам». И таким образом они хотят подчеркнуть свою религиозность, веру: «потому что мы верующие»; такие ответы дают 24% заявивших о желании венчаться. Другие же отводят венчанию уже исключительно функциональную роль — способствовать укреплению брака: «больше надежды, что этот брак наш не распадется, уцелеет»; «еще раз скрепить брак»; «просто это дополнительная связь отношений»; «упрочить отношения»; «это более надежно, чем ЗАГС» (20%).

Для 9% опрошенных венчание — гарантия того, что и после смерти они с супругом (супругой) будут вместе: «говорят, в будущем супруги и там будут вместе»; «мы хотим быть вместе и после смерти»; «хотела бы быть со своим мужем и после смерти»; «хотим встретиться на небесах». Представляется, что это свидетельствует о реальной религиозности человека, и вместе с тем о глубине, серьезности семейных отношений. Близкие по сути мотивы присутствуют у тех 6%, для которых церковный брак — это подтверждение любви, искренних и глубоких чувств: «в подтверждение нашей верности и любви»; «очень люблю своего супруга»; «я люблю свою семью и жену».

Еще для 6% опрошенных фактором, обусловливающим желание обвенчаться, являются семейные традиции: «так в семье принято», «в семье придается большое значение этому», «у меня мама венчалась, так принято у нас». Эти ответы схожи с упомянутыми выше ссылками на христианские нормы: в обоих случаях речь превалирует установка на следование ритуалу; различия лишь в «источнике» ритуала.

Чуть меньше респондентов — 5% — хотели бы обвенчаться, потому что «модно это. И знакомые повенчались», «хочу как все», «это же красиво».

Таким образом, доводы в пользу венчания можно разделить на три условные группы. Во-первых, заведомо поверхностные аргументы — следование моде, приписывание венчанию функции дополнительной «скрепы», делающей брак прочнее. Во вторую группу входят мотивации бездумно-нормативные: так положено, и неважно почему — из религиозных предписаний или из семейных традиций. И третья группа — это доводы тех, для кого венчание наполнено подлинным религиозным смыслом: «чтобы не потерять на том свете», «от Бога настоящая семья, а то — как блуд», «это душевное».

Нежелание вступать в церковный брак чаще всего объясняется отсутствием в этом необходимости: «для меня это не столь важно»; «мне это не нужно»; «не вижу в этом необходимости»; «не придаем этому значения» (31% от числа не желающих венчаться семейных православных). Многие ссылались на возраст: «а зачем это мне на старости лет?»; «да и так жизнь прожили»; «жизнь прожита, дети выросли»; «надо по молодости венчаться, а мы 40 лет живем» (20%). То есть, заметим, для одних долгая семейная жизнь — довод в пользу венчания, а для других, наоборот, аргумент против вступления в церковный брак.

13% отвечавших сказали, что венчание для них — слишком большая ответственность: «большая ответственность перед Богом»; «больший грех развенчиваться, чем жить в невенчанном браке»; «в жизни всякое бывает, это очень серьезный шаг». Тут обнаруживается некий парадокс — некоторые желающие вступить в церковный брак демонстрируют гораздо более поверхностное отношение к нему, слепо следуя ритуалу, традициям, моде, нежели нежелающие венчаться — но относящиеся к этому обряду куда серьезнее.

В целом 50% православных (и представителей других христианских конфессий) считают, что официальная регистрация в ЗАГСе важнее венчания; противоположного мнения придерживаются 21%, и очень многие, как видим, затрудняются с ответом. Чаще прочих — что неудивительно — отдают предпочтение венчанию разведенные, вдовые и живущие в гражданском браке. Составить определенное представление о том, как соотносится значение светского и церковного брака для православных, можно и по ответам на иной вопрос. По мнению 31% из них, людям, исповедующим христианскую веру, обязательно оформлять брак обоими способами. При этом 37% считают обязательной только регистрацию в ЗАГСе, а 7% — только венчание. Прочие либо не считают обязательным ни то, ни другое (10%, а среди живущих в гражданском браке — 24%), либо затрудняются с ответом.

И еще один момент — чрезвычайно любопытный, на наш взгляд, — касается разводов. Надо сказать, что 23% православных считают развод недопустимым вообще, ни при каких обстоятельствах. Когда же речь идет о допустимости развода для тех, кто состоит в церковном браке, этот показатель возрастает незначительно: до 25%. Совершенно иная картина — у неверующих: среди них только 18% выступают категорическими, непримиримыми противниками любых разводов, но уже 40% — убеждены, что при церковном браке развод недопустим. Иначе говоря, запрет, связанный именно с особыми обязательствами, налагаемыми церковным браком, почитается серьезным прежде всего теми, кто от религиозности далек...

Как и предполагалось, наше скромное исследование не дало окончательного ответа на вопрос о том, в какой мере религиозное возрождение — реальный вектор духовного и культурного развития страны, а в какой — поверхностный тренд. И было бы безответственно отделаться в завершение банальным утверждением, что истина — посредине. Не факт. Но если спорящие на эту животрепещущую тему (независимо от того, какую точку зрения они разделяют) при взгляде на приведенные данные признают, что в чем-то они, пожалуй, не совсем правы и надо толерантнее отнестись к доводам оппонентов, — уже будет неплохо.

Авторы: И.Осипова и Г.Кертман