Все мы помним детскую песенку «Если б не было школ, до чего человек бы дошел», в которой гипотетический отказ от школьного образования грозил человечеству впадением в дикость и варварство. Будучи школьником, эта песенка казалась мне чрезмерно чванливой, ведь образование непременно связывается с пребыванием в школе. Из личного опыта я усвоил грустные истины о системе современного образования.

Во-первых, школа (да и ВУЗ тоже) - это «тюрьма». В осознании школы как тюрьмы я далеко не одинок. Недавно мои знакомые сдавали ребенка в первый класс: «Мы шли с ним рядом, плакали, но сделать ничего не могли». Конечно, школа - это не сосредоточение социального зла: есть успешные директора, талантливые и отзывчивые преподаватели, дружные классы и интересные учебники. Но ведь и тюрьмы могут управляться профессиональными менеджерами, в них могут быть незлые надсмотрщики, среди узников попадаются Александр Солженицын, Мигель де Сервантес, Федор Достоевский. А плетение мебели, если верить Теодору Драйзеру, может быть увлекательным занятием, даже если вы финансист. Однако и тюрьма, и школа остаются местами лишения свободы. Только тюрьма лишает свободы тех, кто в чем-то провинился перед властью или обществом, а в школе лишают свободы невиновных детей, прикрываясь рассуждениями об их благе.

Во-вторых, официальное образование носит сугубо ритуальный характер. Неважно, умен ты или глуп, глубоко знаешь предмет или просто умеешь пользоваться шпаргалкой, сам написал кандидатскую или перефразировал чужие мысли, - соблюдай ритуалы и продвинешься по лестнице официального образования. При этом собственно учение не является результатом преподавания (как вера в Бога не является результатом церковного ритуала): все, что выучено насильно, быстро забывается - в отличие от действительно нужного и зачастую познаваемого вне школы. Перетекание школьных знаний в реальную жизнь сильно ограничено. В лучшем случае из всей школьной программы большинство людей в повседневной жизни пользуются небольшими фрагментами из 4-5 предметов. И стоило на это тратить 11 лет жизни?

В-третьих, ученик - это второстепенный элемент в системе образования. Изучая регионы России, невольно приходишь к выводу, что для системы образования очень важны здания, учителя и результаты ЕГЭ (если школа элитная, то к этой триаде добавится лояльность родителей как основных спонсоров). Жизненные стратегии учеников, их таланты и стремления имеют второстепенное значение. Более того, вопреки индустриальной логике (а нынешняя школа - это типичный институт индустриального общества) зачастую неважным является даже число учеников: на одного учителя может приходиться от 2 до 22 учеников. Как для системы здравоохранения неважен пациент - была бы койка, а больной найдется, так и для системы образования неважен ученик - была бы школа, а в ней парта, а мы уж разберемся, чем за деньги налогоплательщиков занять прикованного к ней человека в течение 11 (а лучше 12) лет.

Современную школу можно критиковать и с точки зрения социальной справедливости. Об этом еще 40 лет назад очень красочно написал австрийский философ Иван Иллич в книге «Освобождение от школ». По сути, бедными считаются те, кто отстал от рекламируемого стандарта потребления. Вначале им говорят: «Смотрите, те, кто закончил 9 классов, зарабатывают больше, чем те, кто не имеет среднего образования». Затем выясняется, что для успешного выхода на рынок труда надо окончить 11 классов, а потом - все 12. Позже оказывается, что те, кто не окончил ВУЗ, не могут соперничать с теми, кто имеет высшее образование, а это еще 4-6 лет обучения. Далее в иерархии идут кандидатские, докторские, PhD, MBA престижных западных школ, до которых бедные точно никогда не доберутся. При этом все эти годы бедные семьи вынуждены тратить много времени на обучение и мало - на зарабатывание денег. В результате они все больше тратят на «бесплатное образование», а их образовательный уровень всегда на шаг позади принятого в обществе стандарта потребления «корочек». В российском обществе это усугубляется тем, что в ряде регионов дополнительное бюджетное финансирование выделяется «продвинутым» лицеям и гимназиям, которые посещают преимущественно дети из обеспеченных семей. В результате государство больше тратит на бесплатное образование богатых.

Кроме дискриминации по социальному статусу школа дискриминирует людей и по возрасту. Эта дискриминация приводит к трем неприятным последствиям:

• Искусственно продлевается детский возраст и откладывается начало трудовой деятельности. Это усиливает инфантилизм современного общества. В 15 лет Октавиан Август уже был префектом Рима, а Моцарт написал свою первую композицию в 6 лет. Нынешняя школа отбирает у талантов слишком много времени на стандартную программу и закрывает для детей и подростков целый спектр карьер;
• Львиная доля ресурсов на образование тратится на весьма специфическую возрастную группу;
• Решение о том, что только школы могут преподавать детям, создает монопольную систему, перед которой дети оказываются беззащитны.

Что же нам делать с современной школой? Можно оставить все как есть. Тогда если мы бедны, мы можем лишь грустно вздохнуть и сдать ребенка на милость официальной школе. Если мы очень богаты, мы можем попробовать создать для своих детей альтернативную систему образования, но тогда придется заплатить дважды: один раз официальной школе для покупки корочек, лычек и петличек, а второй раз - частным преподавателям, репетиторам, тренерам, оплатить пребывание за рубежом для нормального изучения иностранного языка, купить весь необходимый для образования инвентарь и т. д. и т. п.

А можно объединиться и попробовать освободить общество от индустриальной школы во имя наших детей. Вот очень умеренный план постепенного освобождения от школы:

• Сокращение требований к наличию образовательных сертификатов при приеме на работу: проверять надо знания и навыки, а не диплом;
• По возможности сократить привилегии, связанные с получением образования. Например, в настоящее время получение среднего и высшего образования, а затем защита кандидатской степени являются легальной возможностью избавиться от воинской повинности, что, по сути, является дискриминацией людей, не прошедших эти образовательные ступени. Переход на контрактную армию положит этому конец;
• Остановить удлинение сроков обучения в школе (ни в коем случае не переходить на 12-летнее обучение), а в идеале обратить этот процесс вспять, сократив среднее образование, например, до 9 лет;
• Сократить объем и перечень обязательных предметов с тем, чтобы у школьников оставалось как можно больше времени на самостоятельное обучение или на работу;
• Перенаправить финансовые потоки от сертифицированных учителей и утвержденных Минобразом программ к самим гражданам (молодым, зрелым и совсем пожилым), чтобы они сами решили, чему и у кого они хотят учиться. Для этого необходимо наделить всех граждан образовательными ваучерами и возможностью получить образовательные кредиты, чтобы они могли самостоятельно реализовывать свои образовательные потребности не только в школе, но и у частных репетиторов, в кружках, секциях, нетоталитарных церковных организациях, в российских и зарубежных ВУЗах и даже на частных фирмах;
• Создать общественные сети, позволяющие всем заинтересованным людям максимально быстро и дешево удовлетворять свои образовательные потребности. Такие сети могут поддерживаться несколькими службами:
  • службой рекомендации образовательных объектов, которая облегчит доступ к предметам и процессам, используемым для обучения. Эти объекты могут находиться в школах, университетах, ВУЗах, научных лабораториях, театрах, музеях, библиотеках, промышленных предприятиях и объектах инфраструктуры (при этом владельцы этих объектов могут устанавливать плату за их использование, а «ученики» - расплачиваться образовательными ваучерами или средствами образовательных кредитов);
  • службой обмена навыками и подбора партнеров по совместному исследованию;
  • службой рекомендации старших преподавателей (для информирования пользователей о профессионалах, оказывающих образовательные услуги).

При этом уровень развития социальных сетей вполне позволяет осуществить функционирование этих служб в автономном от государства режиме без лишней бюрократии. Таким образом, небольшое сокращение «официального» образования (как по времени, так и по финансированию) позволит направить ресурсы на формирование рынка знаний, где власть потребителей будет существенно выше, чем в современной школе.

Превращение школы из причудливого сочетания тюрьмы и церкви, где место Бога заменили прогресс, наука и социальное лицемерие, в образовательную сеть, охватывающую все общество и позволяющую всем желающим свободно учить и учиться, не только подстегнет развитие инноваций в образовании, но и заложит фундамент для коренного пересмотра других устаревших социальных институтов.