Пожалуй, ни одна из мер, предпринятых российским руководством в середине 2000-х годов и приведших к авторитарной трансформации российской государственности, не вызывает у рядовых граждан такого глубокого непонимания, как отмена прямых губернаторских выборов. Роспуск большинства политических партий и фактический запрет на создание новых прошли почти незамеченными; недовольство отменой одномандатных округов и голосования «против всех» было ощутимым, но слабым; а реформы избирательной системы (вроде семипроцентных барьеров), дискриминационные способы распределения мандатов (Империали) и регистрации партийных списков волновали исключительно узкий круг специалистов.

С отменой губернаторских выборов получилось не так. В течение некоторого времени вскоре после этой реформы граждане, как казалось, относились к ней с некоторым пониманием. Об этом свидетельствовали и опросы общественного мнения 2005-2006 годов. Однако довольно скоро недовольство стало нарастать, и сегодня доля граждан, одобряющих новый порядок наделения губернаторов полномочиями, почти вдвое уступает доле тех, кому он не нравится.

Одна из причин такой динамики общественного мнения лежит на поверхности. В прошлом граждане одобряли реформу ровно постольку, поскольку лично их она не коснулась. Известно, что в первые пореформенные годы, когда кандидатуры губернаторов вносил Владимир Путин, смена состава губернаторского корпуса была незначительной. Подавляющее большинство губернаторов воспользовались возможностью поставить перед президентом вопрос о доверии, и Путин отказывал им лишь в редких случаях.

При Дмитрии Медведеве постов лишились многие губернаторы, когда-то впервые получившие их путем избрания, и на их место пришли новые люди, работу которых, как явствует из опросных данных, граждане оценивают не очень высоко. На прямых выборах, по словам респондентов, они проголосовали бы за кого-то другого. Действительно, слабая проработанность механизма назначения губернаторов привела к тому, что в некоторых регионах у власти оказались люди, явно не очень готовые к такому уровню управленческой ответственности. Полагаю, однако, что за недовольством персоналиями новых губернаторов стоят более фундаментальные причины, в которых нужно разбираться.

Электоральный авторитаризм - это авторитаризм, выдающий себя за демократию, причем по отношению к значительным, массовым слоям населения этот обман сходит с рук. В сравнении с советским режимом, это и есть демократия: президент и парламент избираются, в Интернете можно писать о чем угодно, не нужна выездная виза. В большинстве своем люди просто не способны рационализировать различия между фактически альтернативными и безальтернативными выборами, отсутствием прямой цензуры и свободой слова, элементарными правами человека и политическими свободами.

Да, они чувствуют, что если это и демократия, то какая-то не такая. Однако сформулировать свои претензии не могут, потому что «познавательные средства», предоставляемые им электронными СМИ, контрпродуктивны с точки зрения артикуляции критических настроений. Забавный парадокс глобальной динамики общественного мнения состоит в том, что наиболее высокие уровни нормативной приверженности демократии фиксируются не только в США и Западной Европе, но и в явно авторитарных режимах (например, в Китае), а самые низкие - как раз в системах электорального авторитаризма, вроде России или дореволюционного Египта. Говорите, у нас демократия? Мы верим, но демократия нам, стало быть, не нравится.

Однако есть точки, в которых авторитарная природа трансформации вполне очевидна даже для малоискушенных респондентов. К их числу как раз и относится отмена губернаторских выборов. Риторика о том, что это не совсем назначение, а «наделение полномочиями законодательным органом по представлению президента», сложна и лишена даже минимальной убедительности. Люди видят: раньше у них было право выбирать, а теперь нет, и это им не нравится. А если так, то они хотят отмены нынешнего порядка. И, естественно, возвращения к прежнему.

На самом деле ничего естественного в этом нет. Вопрос об оптимальной модели организации региональной власти - это сложный вопрос. Сам я в течение длительного времени выступаю за то, чтобы не возвращаться к прямой выборности губернаторов, а сохранить эту функцию за законодательными собраниями, но при этом лишить президента РФ права выдвигать кандидатов. Кандидатуры должны выдвигаться из числа лидеров фракций, созданных в собрании по итогам выборов, а также независимых депутатов, и избираться большинством голосов депутатов.

По моему мнению, такая система позволила бы создать в регионах конкурентную институциональную среду, а за счет этого - избежать регионального авторитаризма, который возобладал в 90-х и открыл путь к авторитарной трансформации российской государственности в целом. Очевидно, возможны и иные профессиональные мнения на этот счет. Очевидно, однако, и то, что у основной массы граждан есть только одно предпочтение по поводу организации региональной власти, и оно носит негативный характер: нынешней системы они не хотят. Разумеется, при необходимости сформулировать позитивное предпочтение они остановятся на прямой выборности. Просто потому, что ничего лучше они не видели.