Советские мультфильмы постепенно уходят в прошлое, и, как ни прискорбно, уже начинают забываться. Сегодняшние дети их почти не знают. Они если и смотрят классику «Союзмультфильма» или «Экрана», то только в самом раннем возрасте, когда родители включают им диски по своему выбору, а дальше дети сами выбирают: либо телесериалы, либо то, что идет в кинотеатрах или можно скачать в интернете.

Взрослые, которые участвуют в соцопросах на тему «Ваши любимые мультфильмы», чаще подвержены стереотипам и голосуют за бренды: «Ну, погоди!», «Винни-Пух», «Крокодил Гена» и т. д. Это предсказуемо. А если покопаться в памяти поглубже, то можно вспомнить такие блистательные ленты, как «Заколдованный мальчик», «Вовка в тридевятом царстве», «Мой зеленый крокодил», «Волшебное кольцо», «Жил-был пес»… Их знают все, но быстро вспомнить и назвать могут немногие.

Изначально мультфильмы не были развлечением для детей. Собственно, первые анимационные работы предназначались скорее для взрослой аудитории. Если говорить только о российском кинематографе, то надо упомянуть 1906 год, когда Александр Ширяев снял первые анимационные фильмы-балеты скорее для себя, чем для публики, а в 1912 году Владислав Старевич показал зрителям кукольную «Войну усачей с рогачами».

В первые годы Советского Союза анимация служила скорее одной из разновидностей политических агиток и плакатов. Но молодые режиссеры продолжали экспериментировать с этим новым видом искусства, расширять его возможности, открывать новые жанры.

В 30-е годы под влиянием Диснея стали появляться первые мультфильмы для детей, на экраны вышли яркие, забавные персонажи, некоторые из них становились героями циклов. Были даже фильмы-кальки – как, например, «Весенние мелодии» (стопроцентное подражание фрагменту из «Фантазии») и «Лгунишка» (срисованный с Дональда Дака). Советская анимация стала более зрительской, но главное – более легкой, удобной и быстрой в производстве. По технологии, подсмотренной у Диснея, выработалась вся система создания анимации в стране. Студии (а долгие годы у нас была только одна студия – «Союзмультфильм») получали заказ от государства на создание энного количества сказок, энного количества экранизаций советских писателей, воспитательных сюжетов, поучительных историй, патриотических памфлетов, рассказов о животных и т. д. В этих рамках режиссерам и сценаристам приходилось творить. Иногда скучно, неинтересно, а иногда получались шедевры на все времена: «Золотая антилопа», «Снежная королева», «Варежка», «Каникулы Бонифация»…

Например, сериал «Ну, погоди!» родился из «спущенной сверху» темы «нельзя обижать маленьких». Волк и Заяц появились в первом выпуске киножурнала «Веселая карусель», но на студии этот сюжет приняли прохладно, было решено перепоручить историю Вячеславу Котеночкину. Авторы переписали сценарий, и через несколько месяцев на экраны вышел самостоятельный мультфильм «Ну, погоди!» Писем от зрителей пришло столько, что новые сюжеты выходили потом еще несколько десятков лет.

После перестройки авторов стали обвинять в подражательстве сериалу «Том и Джерри». Котеночкин потом признавался, что впервые увидел этих героев в конце 80-х, на видеокассете у сына, а раньше на «Союзмультфильме» о них даже не слышали. Да и не могли им подражать.

Советские мультфильмы были гуманными, и если призывали к агрессии – то только в борьбе со злом. Всегда побеждали доброта, дружба, любовь к ближнему. В руках не очень талантливых авторов и режиссеров эти понятия становились приторно-сладкими, публику начали перекармливать надуманными историями про нежных котят и бельчат, про то, как они спасали солнышко или напоминали бабушке про ее день рождения. Эти фильмы сегодня никто и не вспомнит. Как, впрочем, и многие сатирические ленты о «загнивающем Западе», басни о бюрократах, «огненные песни» о революции. Хотя и в таких фильмах гениальные аниматоры могли создать либо уникальную изобразительную часть, либо потрясающие эпизоды – как, например, в картине «Чудесница» Александра Иванова: в этой рекламной ленте о достоинствах кукурузы есть шедевральная сцена с сорняками-куплетистами.

Зато в памяти зрителей остаются фильмы-прорывы, разрушившие устоявшиеся рамки: «Большие неприятности» сестер Брумберг, «История одного преступления» Федора Хитрука, «Сказка сказок» Юрия Норштейна, «Полигон» Анатолия Петрова, «Пластилиновая ворона» Александра Татарского, «Выкрутасы» Гарри Бардина, «Сон смешного человека» Александра Петрова.

Потеряв зрителей в начале 90-х годов, российская анимация увлеклась авторскими сюжетами. Режиссеры получили возможность посещать любые фестивали мира, увидели сотни картин своих коллег, попали под их влияние, даже начали подражать. Но главное – они смогли говорить о чем угодно, на любые темы, даже ранее запретные: любовь, секс, депрессия, смерть, болезнь… Неизвестные на родине, мультфильмы российских режиссеров стали получать множество наград на международных кинофестивалях, наших мастеров стали приглашать сотрудничать западные студии. Иностранные коллеги оценили их мудрость, легкость, юмор, умение рассказать историю – все то, чему научились они у своих мастеров, лучших представителей именно советской школы анимации.

В цикле студии «Пилот» по сказкам народов России «Гора самоцветов» эта связь видна особенно четко. Молодые режиссеры бережно перенесли опыт своих предшественников в новое время. А параллельно сегодня создаются коммерческие проекты века XXI-го: флэш-сериал «Смешарики» и 3D-сериал «Маша и Медведь» с одновременной раскруткой персонажей в сфере товаров народного потребления. В них мало что от советских мультгероев. Хотя в ранних «Смешариках» прослеживались мотивы «Винни-Пуха», а взаимоотношения Маши и Медведя напоминают вечный конфликт простодушного Леопольда и озорных мышей. Это очень «наши» проекты, отечественные, с крепкой национальной драматургией, родным юмором и высокой культурой подачи, поэтому они и прижились здесь, и конкурируют с западными продуктами. Меньше лестных отзывов хочется давать циклу полнометражных фильмов о богатырях, где сильно хромает драматургия. Но кассовые сборы говорят об интересе зрителей к российским темам в анимационном кино и его перспективах.