В преддверии партийных съездов политобозреватели и полстеры фиксировали продолжительный, устойчивый баланс сил, поддерживавших демократического президента Барака Обаму и республиканского соискателя Белого дома Митта Ромни. Постоянно цитируемый в этих очерках индекс RCP Average за 13–28 августа равнялся 1,1%; таков был отрыв первого из названных политиков от второго. Согласно наблюдениям Н. Сильвера, за неделю, предшествовавшую республиканскому конгрессу, было проведено 15 национальных опросов. Все они дали весьма близкие результаты. В девяти случаях из 15 Обама опережал соперника на 1–2 п. п., в трех – его преимущество выражалось величиной 3–6 п. п., а в трех зондажах впереди был Ромни, набирая на 1 п. п. больше, чем Обама. В среднем лидерство Обамы равнялось 1,6%.

Пока большинство американцев полагают, что на выборах победит действующий президент. Согласно гэллаповскому опросу, проведенному 20–22 августа, так считали 58%респондентов, тогда как треть (36%) видели в качестве победителя республиканского кандидата. Сходные результаты были получены Rasmussen Reports 26–27 августа: победу Обамы предсказывали 53% опрошенных, а Ромни – 33%. Ровно четыре года назад, по данным этой организации, 45% потенциальных избирателей ожидали, что победит Обама, и лишь 28% думали, что президентом станет Маккейн.

Напомню, 11 августа Ромни назвал Пола Райана своим напарником в борьбе за Белый дом. На тот момент четверть американцев (25%) относились к нему благоприятно, меньше пятой части (17%) – неблагоприятно, а шестеро из каждых десяти (58%) ничего не слышали или не имели мнения о нем. В первый день съезда Республиканской партии его делегаты номинировали Ромни в качестве партийного кандидата в президенты и Райана – в вице-президенты. Конечно, с той поры, как Райан стал политиком национального масштаба, его популярность возросла: накануне республиканского форума доля людей, не знавших или не составивших о нем впечатление, сократилась вдвое (до 26%). Но отношение к нему явно не улучшилось: согласно опросам Организации Гэллапа, положительное мнение о республиканском кандидате в вице-президенты было у 38% потенциальных избирателей, отрицательное – у 36%. Особенно важно здесь отметить то обстоятельство, что совокупность независимых избирателей разделилась на три примерно равные части: на момент опроса 34% относились к Райану благожелательно, 35% – неблагожелательно, а 31% его еще не знали.

Влияние предвыборных съездов на установки электората

Таблицу 1 можно в известном смысле назвать статистической летописью съездов двух ведущих американских партий; она построена на материалах опросов Организации Гэллапа и представляет большой интерес для анализа истории президентских выборов в США и американских опросов общественного мнения.

В трех первых столбцах таблицы указаны год и даты проведения партийных форумов демократов и республиканцев. В четвертом – даты проведения ближайшего к съездам опроса; они многое говорят и о динамике понимания политическими аналитиками, полстерами (прежде всего Джорджем Гэллапом) значения съездов для хода избирательной кампании, и о технологии проведения опросов.

В 1952 году опрашивался не электорат, но взрослое население страны. Ближайший к съездам опрос состоялся более чем за месяц до первого из них (республиканского). В 1956 году – примерно та же ситуация: первым проходил съезд Демократической партии, а зондаж электоральных установок завершился за месяц до него. Вообще говоря, поскольку в обеих избирательных кампаниях республиканский кандидат (весьма популярный и уважаемый политик, генерал Эйзенхауэр) заметно опережал демократического (Стивенсона), можно было предполагать, что до начала форума демократов расстановка сил в борьбе за Белый дом кардинально не изменится. Но в 1960 году ход избирательной кампании оказался иным, предвыборные баталии протекали крайне остро. От демократов баллотировался Кеннеди, на стороне республиканцев был Никсон. Если 31 мая лидировал Никсон с опережением в 2 п. п., то три недели спустя, когда до съезда Демократической партии, проходившего первым, оставалось 20 дней, Кеннеди опережал соперника на 4 п. п. Безусловно, Гэллап понимал, что до первого партийного съезда электоральные предпочтения могут измениться, но вряд ли он мог, учитывая организационные и финансовые условия своей работы, успеть еще раз прозондировать мнения избирателей. К тому же не вполне ясно, существовал ли в те годы общественный запрос на подобную информацию. Но со временем ситуация изменилась, и уже с 1980-х годы опросы проводились незадолго до съездов или даже за несколько дней до них.

Различия в электоральных позициях кандидатов накануне съездов (предпоследний столбец столбцы) варьируют в весьма широком диапазоне. В 1964 году демократ Джонсон опережал республиканца Голдуотера на 36 п. п., и его победа (он выступал как продолжатель политики Кеннеди) не вызывала сомнений. Выше отмечалось, что в двух президентских кампаниях Эйзенхауэр перед партийными съездами сильно опережал Стивенсона – более чем на 20 п. п. Столь же внушительным был в 1996 году отрыв Клинтона от Доула. Вместе с тем в истории предсъездовских опросов есть случаи, когда разрыв между электоральными показателями кандидатов оказывался незначительным. Так, в 1980 году Рейгана и Картера разделяли лишь 3 п. п., а в 1968 году Хэмфри отставал от Никсона только на 2%.

Текущая избирательная кампания наиболее похожа на те, которые состоялись в 1960, 1968, 1980, 2004 и 2008 годах; во всех этих случаях преимущество одного из кандидатов перед другим не превышало 4 п. п. В четырех из этих пяти предвыборных баталий (кроме 2004 года) победителем стал политик, лидировавший до первого из партийных съездов.

В 11 из15 рассматриваемых избирательных кампаний победили политики, которые до партийных съездов были фаворитами президентской гонки, в четырех – сразу после завершения работы съездов фавориты теряли свое преимущество и в конечном счете проигрывали выборы. Все подобного рода подвижки произошли в ходе последних шести избирательных кампаний. В течение весны – лета 1988 года демократический кандидат Дукакис заметно опережал республиканца Буша-ст., но после съездов их электоральные позиции поменялись, и убедительную победу одержал республиканский кандидат. В 1992 году ситуация повторилась, но уже не в пользу Буша-ст.: он лидировал с февраля по начала июня, однако после партийных форумов вперед ушел Клинтон, и он на финише оказался первым. В 2000 году после съездов Гор заметно улучшил свое положение и по итогам голосования победил на общенациональных выборах. Правда, президентом стал Джордж Буша-мл., но произошло это потому, что у него оказалось больше голосов в коллегии выборщиков. Через четыре года в предсъездовских опросах относительно небольшое преимущество имел Керри, но после съездов оно перешло к Бушу-мл., который и стал на выборах победителем.

Более подробно все описанные коллизии отражены в таблице. В последнем ее столбце приведены итоги голосования: победившая партия и проценты, указывающие на разрыв между победителем и побежденным. Простое сопоставление этих данных с теми, которые отражают предсъездовскую электоральную ситуацию, не обнаруживает здесь высокой корреляции.

Так, в 1972 году накануне партийных съездов Никсон опережал Макговерна на 16 п. п. и победил с внушительным отрывом в 23%. В 1976 году, по данным последнего до съездов опроса, Картер уверенно, на 17 п. п., опережал Форда, но на финише их разделяли лишь 2%. Интересно сопоставить статистику 1984 и 1996 годов. В первом случае Рейган по итогам голосования опередил Мондейла на 18,1%, увеличив свое предсъездовское опережение на 4,1 п. п. Во втором случае Клинтон, соперничая с Доулом, стал первым с преимуществом в 8,5% голосов, хотя накануне съездов лидировал с отрывом в 22 п. п. Замечу, в той избирательной кампании был сильный независимый кандидат – Росс Перо, на финише перетянувший на себя часть потенциально «клинтоновских» голосов.

И все же Томас Холбрук (Thomas Holbrook), профессор политологии Висконсин-Милуоки (Wisconsin-Milwaukee) университета, многие годы разрабатывающий проблемы методологии социальных исследований, а также изучающий динамику общественного мнения и электорального поведения, полагает, что анализ предсъездовских установок избирателей делает более прогнозируемым итог президентских выборов. В частности, им предложена модель для расчета тех изменений в установках электората, которые обусловлены съездами. Хотя в 2008 году его прогноз, во всяком случае относительно эффекта съезда Демократической партии, оказался недостаточно точным, 24 августа Холбрук рискнул предсказать последствия работы партийных форумов в этом году. По его расчетам, итоги съезда Республиканской партии временно увеличат долю потенциального электората Ромни на 3,6%, а съезд Демократической партии на какое-то время принесет Обаме «добавку» в 1,1% сторонников. А вот его общий вывод: «В эти дни оба кандидата находятся примерно в равном положении, но Обама, согласно опросам, имеет некоторое преимущество. Основываясь на моей прогностической модели, я ожидаю, что характер избирательной кампании сохранится, но слегка лидировать будет Ромни».

Один из ведущих специалистов Организации Гэллапа Джефри Джонс (Jeffrey Jones) в результате детального анализа материалов опросов, проведенных в ходе последних 12 президентских избирательных кампаний (начиная с 1964 года), приходит к иному выводу. Согласно Джонсу, в среднем республиканские и демократические кандидаты, а также президенты, переизбирающиеся на второй срок, на какое-то время приобретают после партийных съездов 5,1–5,3% новых сторонников. Таким образом, скорее всего, партийные форумы этого года лишь в том случае изменят течение избирательной кампании, если один из кандидатов в силу каких-то непредвиденных обстоятельств получит по итогам съезда своей партии заметно больший «бонус», чем другой.

Проведенный анализ таблицы 1 фокусировался на важном фрагменте шестидесятилетней истории президентских выборов – характере конкуренции кандидатов в президенты, которая складывалась в преддверии партийных съездов. Но одновременно эта таблица дает материал для продолжения обсуждений методологической направленности, касающихся приемов, моделей прогнозирования итогов президентских выборов. Более того, ценность приводимой электоральной статистики в полной мере раскрывается при попытках использовать ее в прогностических целях.

Тот факт, что в 15 последних президентских избирательных кампаниях 11 раз победили политики, лидировавшие до первого из партийных съездов, по сути является обобщением прогнозного свойства. Его можно сформулировать так: в первом приближении вероятность того, что кандидат в президенты, лидировавший перед партийными съездами, станет президентом, равна 70–75%. Это утверждение было бы более обоснованным, если бы четыре других случая (избирательные кампании 1988, 1992, 2000 и 2004 годов) не располагались так «кучно», причем в совсем недавнем прошлом. Поскольку соответствующие события произошли в последнюю четверть века, это дает основания допустить, что подобное, отклоняющееся от «традиционного», завершение президентских выборов является следствием особенностей именно современных стратегий и тактик борьбы между конкурирующими политиками и партиями. В частности, здесь может иметь значение масскоммуникационный фактор: умение кандидатов и их избирательных штабов использовать возможности телевидения и, в наступившем столетии, интернета для завоевания электората.

Возвращаясь к типологии прогнозного моделирования итогов президентских выборов, которая была предложена в предыдущем очерке, описанные здесь подходы Холбрука и Джонса можно трактовать как стремление аналитиков к построению, пусть простейших, опионических прогностических моделей. Результаты голосования в 2012 году предсказываются тем и другим автором с опорой на исследование голосования в состоявшихся 15 последних избирательных кампаниях.

Образы Обамы и Ромни в массовых представлениях

В рамках обсуждаемой тематики имеет смысл рассмотреть, как накануне партийных съездов, то есть при переходе к завершающей фазе борьбы за Белый дом, воспринимались американским обществом Обама и Ромни в политическом и в личностном плане. Не приходится доказывать, что принятие решения о голосовании за того или иного политика во многом зависит от сложившихся у потенциальных избирателей представлений о нем. Конечно, если этот выбор не определен жестко идеологическими (партийными) установками. Обсуждаемые ниже материалы – итог мониторинга, осуществляемого Организацией Гэллапа; последние данные получены 20–22 августа.

Своего рода показателем того, какой образ Обамы и Ромни складывается у избирателей, служит «индекс благоприятного отношения» к ним, или доля взрослого населения страны, позитивно оценивающая этих политиков. «Индекс благоприятного отношения» – один из наиболее часто используемых Организацией Гэллапа индикаторов популярности медийных персон, в том числе – кандидатов в президенты. В его основе лежит вопрос: «Мне хотелось бы узнать ваше мнение о некоторых людях, упоминаемых в новостях. Я буду зачитывать имена, а Вы, пожалуйста, каждый раз говорите, какое у Вас мнение об этом человеке – благоприятное или неблагоприятное, или Вы никогда не слышали о нем. Что вы скажете о... ?». «Индекс благоприятного отношения» измеряется процентной долей респондентов, которые позитивно высказались о данном человеке.

Для Обамы указанный индекс с конца весны нынешнего года стабильно держится на уровне 52–53%. Для Ромни в мае, когда он завоевал право быть номинированным Республиканской партией на пост кандидата в президенты, значение «индекса благоприятного отношения» достигало 50%, но позже оно упало до 39%, а накануне съезда равнялось 48%.

Ряд граней отношения к обсуждаемым политикам просматривается в ответах на вопрос, заданный Организацией Гэллапа тогда же, 20–22 августа: «Думая о следующих характеристиках и качествах, пожалуйста, скажите, какое из них более применимо к Бараку Обаме или Митту Ромни». Полученные данные сведены в верхней части таблицы 2:

Человеческие симпатии электората распространяются прежде всего на Обаму, их он завоевал еще в избирательной кампании 2008 года. Американцы заметно чаще считают Обаму, а не его конкурента, проявляющим заботу о простых людях, честным и способным подняться над личными и партийными интересами. Что касается способности к политическому лидерству и действенному руководству правительством, то здесь оба политика смотрятся примерно одинаково.

Задавался и еще один вопрос, проясняющий образ демократического и республиканского кандидатов в сознании избирателей. Он касался способности каждого из них решать самые острые общественные проблемы и формулировался следующим образом: ««Вне зависимости от того, кого из кандидатов вы поддерживаете, пожалуйста, скажите, Барак Обама или Митт Ромни будет лучше решать следующие проблемы…» Статистика полученных ответов приводится в нижней части таблицы 2.

Обаме отдается преимущество перед соперником в столь значимых сферах, как международные отношения, политика, проводимая в области энергетики и налогов, в здравоохранении и медицинском обслуживании. Но в том, что касается преодоления экономических трудностей (говоря конкретнее, в собственно экономической политике и в снижении бюджетного дефицита), больше надежд возлагается на Ромни. Замечу, что, по мнению двух третей населения (65–68%), указанные проблемы относятся к числу важнейших.

Весь очерк был посвящен анализу электоральных установок американцев перед партийными съездами и влиянию съездов на эти установки. Поэтому, завершая анализ, логично сказать о том, как воспринимает электорат сами партийные форумы. Любопытная статистка на эту тему была опубликована исследовательской организацией Pew 27 августа, то есть в день, когда должен был открыться съезд Республиканской партии. Она характеризует степень массового интереса к различным сторонам предстоящих крупнейших партийных мероприятий, происходящих в стане республиканцев и демократов (см. табл. 3).

Конечно, в обоих случаях люди хотели бы ознакомиться с избирательными платформами партий: ведь это тот документ, который дает представление о долгосрочной политике одних и других. Удивляет, но значительно слабее у избирателей желание узнать, что скажут представители республиканского тандема, причем выступление Ромни вызывает даже несколько меньший интерес, чем выступление Райана.

Демократы довольно давно объявили о планировавшемся выступлении на съезде президента Клинтона. Причина очевидна: две трети взрослого населения страны (66%) нынешним летом относилось к нему благоприятно, и это обнаруживается не только среди демократов (90%) и независимых избирателей (62%), но и в значительной части республиканского электората (44%). Обама лично просил Клинтона выступить на съезде и предложить его в качестве кандидата на пост президента от Демократической партии. Клинтон с энтузиазмом согласился.

Подобной преемственности не наблюдается в стане республиканцев. На съезде не планировались выступления президентов Буша-ст. и Буша-мл. Команда Ромни сочла целесообразным дистанцироваться от их политического наследия.